«Я сразу увидел в Федоре чемпиона». Волк Хан, с которым Емельяненко дебютировал в ММА [ Часть 1 ]

👊 «Я сразу увидел в Федоре чемпиона». Волк Хан, с которым Емельяненко дебютировал в ММА Часть 1 Магомедхан Гамзатханов по прозвищу Волк Хан помогал Федору перейти из боевого самбо в ММА, но попросил не назвать его тренером Емельяненко. В интервью корреспонденту «Матч ТВ» Вадиму Тихомирову его истории про бой Карелин — Маеда, вторую чеченскую кампанию и походку чемпиона. Грозный человек с суровым взглядом, появляющийся за плечами Емельяненко в его первых боях в организации Rings, — это Магомедхан Гамзатханов. Если вы напишете в поисковике «Волк Хан sherdog», то узнаете, что Гамзатханов, например, 10 минут дрался с Антонио Родриго Ногейрой, который через 10 месяцев станет чемпионом Pride и будет править там до 2003-го, пока не сдаст титул Федору, а в 2008-м станет временным чемпионом UFC. По запросу «Магомедхан Гамзатханов Тула» можно найти историю Гамзатханова-бизнесмена из города в 182 км от Москвы. А если обо всем спросить самого Магомедхана, то можно нечаянно прочитать учебник истории смешанных единоборств. — Ваш первый бой был по правилам… — Вольной борьбы. Мне было 17 лет, учился в Дагестане в училище на каменщика-монтажника железобетонных конструкций. Меня попросили выступить в весовой категории до 87 кг на чемпионате среди учащихся. Сказали, что в этом весе никого не будет. Я согласился, хотя до этого времени борьбой не занимался вообще. На соревнованиях в моем весе все-таки был еще один парень, который борьбой занимался. Скрутил меня и уложил на лопатки. Он занял первое место, я — второе. Дали диплом с медалью. В Дагестане — диплом и медаль с соревнований по борьбе очень престижно. Повесил их над кроватью — друзья поздравляли, говорили — борец. Пришлось действительно записаться на борьбу. — До этого вообще не занимались? — Только дрался. В интернате было много ребят без родителей, в училище контингент соответствующий. Мы по выходным ездили играть в футбол с другими парнями. И тогда все понимали, что мы едем драться группа на группу, а футбол только предлог. Сходились по 50 человек. — Когда пришли на борьбу в 17 лет, это помогало? — Сначала меня из зала выгнали: весил 72 килограмма при росте 192 сантиметра. Снова пришел — снова выгнали. В третий раз пришлось брать с собой врача, который подтвердил, что я могу заниматься. Тогда тренер Али Алиев (пятикратный чемпион мира) сказал: «Пусть ходит, все равно его убьют». — Какой была первая тренировка? — Первая тренировка еще до этого была. Знаете, какие были первые тренировки? У нас в интернате появился физрук и прошел слух, что отличники смогут записаться на борьбу. Успеваемость у всех сразу рванула вверх, но зал был шесть метров на четыре, и младшим классам попасть туда было нереально. Мы стояли на улице и смотрели через окно, как ребята тренируются. Если тренер показывал прием, мы его тут же отрабатывали. Во время одной из таких тренировок мне в двух местах сломали ногу. Два дня лежал на кровати, пытались сами лечить, вытягивали еще что-то делали. Потом повезли в больницу… В люльке мотоцикла по горным дорогам 20 километров с двойным переломом. На тренировках было сложно. Я же начинал не в детской школе, а сразу с умелыми борцами, которые уже давно знают азы. Пришел — никто не хотел обрабатывать со мной приемы. Месяца два я просто делал проходы в ноги у стенки и бросал чучело. Тренировался так, что от усталости спал все время, меня кондукторша будила на нужной остановке, потому что я в автобус садился и засыпал. Один раз дома заснул в субботу, а проснулся в понедельник. Пошел в парк, а там ребята идут с тренировки. Я сначала думал, что какие-то соревнования были. Мне говорят: «Ты чего на тренировке не был?». Я смеюсь, говорю: «Сегодня же воскресенье, какая тренировка?!" Тогда засмеялись уже они, потому что был понедельник. — Первые соревнования проиграли? — Меня чуть не сняли с них. Был турнир в Армении. Очень нервничал, чтобы успокоиться сидел в раздевалке и играл на гитаре. Из-за музыки не слышал, что меня уже вызывают на ковер. Тут прибегает физрук и кричит: «Где ты ходишь, тебя с соревнований снимают!» Я выскочил на ковер и сразу положил соперника на лопатки. Выиграл тогда семь схваток из семи. Когда надо было в армию призываться, я был чемпионом СССР среди сельхозтехникумов и чемпионом России среди трудовых резервов. Стал четвертым на турнире Али Алиева, Дагестан выигрывал. — Вас же армия привела в Тулу, где вы в итоге и открыли зал? — Меня призвали в десантные войска. Сразу записался в Афганистан — тогда это было престижно и патриотично. Меня вызвали два генерала: — Ну что, чекист, будешь убивать людей? — Так точно! — Почему ты этого хочешь? — Ну они же наших солдат убивают. — Кругом! Шагом марш! В итоге не взяли только меня и одного парня из Сибири. А наша рота там в первом же бою в засаду. Все погибли. Меня отправили в Прибалтику. За три месяца я прибавил 20 кг. Знаю, что никто не поверит, но так и было. Набрал на армейской каше. Домой отправил фото, подрисовал себе усы обувным кремом, чтобы подчеркнуть, как повзрослел и окреп. — Дедовщина была? — В учебке почти не было дембелей. Мы подчинялись сержанту. Потом меня отправили в Тульскую область, город Ефремов в артиллерийский полк. Вот там дедовщина была сумасшедшая. Командир полка построил командиров рот и нас — молодых сержантов. И командирам рот говорит: «Выбирайте себе сержантов». Один из них говорит: «Я здесь не вижу человека, кто навел бы порядок у меня в роте». Отвечаю: «Товарищ полковник, разрешите задать вопрос товарищу капитану. Почему вы считаете, что тут таких нет?!». Он на меня посмотрел, говорит: «Беру этого сержанта!» Поставили задачу навести порядок в казарме, чтобы на зарядку вставали. Захожу в казарму. А у меня были такие подковы на сапогах, их называли цыганские, огромные просто, форма, подтянутый, погоны сержантские. Понимаю, что меня шесть месяцев гоняли, а теперь я могу командовать. Двое лежат на кровати, трое или четверо сидят: — Это кто такой? — Да это новый сержант. — Ну-ка подойди сюда. Я иду, подковы на сапогах бам-бам-бам. — Ближе подойди Подхожу и один из них, кто лежал на кровати, из лежачего положения сапогом меня бьет прямо в пах. Минуты четыре не мог прийти в себя, слышал только, как они говорили «Да ничего, оклемается». Но как только оклемался, я кровать, на которой они сидели, перевернул сверху бросил еще одну. И когда они оттуда начали выбираться, я их просто начал ударами нокаутировать. Командир роты не вмешивался, стоял и смотрел. Потом примерно так же я по утрам начал их на зарядку выдергивать. Потом подходит ко мне один дагестанец и говорит: «Успокойся или тебя убьют здесь, ты что в толпе решил порядок навести?!». — Убивали? — Ночью они меня окружили, чтобы выяснить отношения. А у меня штык-нож. Говорю: — ОК, проблем нет, подходите, но кого-то из вас я с собой заберу. — Успокойся, мы тут столько служили, а ты пришел и хочешь свой порядок навести. — Я, — говорю, — выполняю приказ командира, и я его выполню. Не буду говорить, какие были дебаты, но я их убедил. А через некоторое время мне предложили в спортроту перейти. Провожали меня с музыкой. — Что было дальше? — Во время службы предложили выступить по дзюдо в Московском военном округе, тогда меня и заметил тренер. Предложили остаться в Туле, заниматься спортом, пообещали жилье, институт. Остался с разрешения отца. *** — Кто и как предложил вам перейти в ММА? — После одних соревнований в Майкопе в 1991-м ко мне подошел Владимир Евгеньевич Погодин из спорткомитета (будущий первый менеджер Федора Емельяненко, погиб в авиакатастрофе над Пермью в 2008-м) и предложил драться в Японии. Согласился, хотя даже не верил, что это по-настоящему. Через месяц он позвал в Москву на отборочные. Я даже форму с собой не брал. Приехал, там спортсмены со всего СССР. Подошел, спросил у японцев, что они хотят увидеть. Говорят: «Покажи все, что ты умеешь». Начал показывать приемы боевого самбо. Японцы о таком спорте даже не знали. Рассказал, что его преподают только в армии и КГБ. Меня взяли. — Поездка в Японию в 1991 году сильно удивила? — Погодин говорил, чтобы брали с собой сахар, колбасу и хлеб, потому что там все дорого. Так и поступили. Прилетаем, там в аэропорту человек 60 журналистов. Камеры, вспышки. А мы с этими сумками, из которых колбаса торчит. Я у Погодина спрашиваю: «Кого встречают?». Мы подходим, а они со всех сторон снимают, фотографируют нас. Оказалось, японцы еще до моего приезда начали рекламную кампанию. Говорили, что приедет преподаватель самбо из КГБ. Дали псевдоним «Волк Хан». А я у Погодина спрашиваю: — Мы вообще по каким правилам драться будем? — Да я не знаю. Первый бой был с Акирой Маедой (до выступлений в ММА был более известен в Японии как рестлер). — В статистике написано, что вы его проиграли на 17-й минуте, болевым. — Мы начали, я сразу же на болевой выхожу. Мне Евгеньевич (Погодин) кричит из угла: «Отпусти его, ты что?! Бизнес ломаешь». — В смысле? — В общем там надо было, чтобы я показал красивый бой, новую технику, приемы, но в итоге проиграл. Так и вышло. Японцы сразу же подписали новый контракт, за тот бой мне заплатили 700 долларов, за следующие пообещали 1700. В России тогда сто долларов нормальная зарплата была. — Маеду же больше как рестлера знали? — Он талантливый и умный боец, который ведет поединок, как в шахматах. При этом он знал, что нужно японской публике, и в зависимости от этого люди побеждали или проигрывали. Им постоянно какой-то сюжет нужен. Даже когда Федор становился популярным, президент организации жаловался, что зрительский интерес падает. Все понимают, что Федор победит. — Как получился бой Карелин — Маеда (1999 год, Карелин в статусе трехкратного Олимпийского чемпиона провел бой, который пошел в статистику как поединок по правилам ММА)? — Карелин не хотел проводить этот бой, его уговаривали, рассказывали, что это хорошо с политической и экономической точки зрения. Он был на три головы выше и легко бы переломал Маеду, который тогда уже не тренировался. Маеда проводил прощальный бой и решил вот такого соперника найти. Хотя в тот момент Карелина много куда звали, даже из американского рестлинга были предложения. Они договорились, что руками и ногами бить можно, но только не в партере. — Карелин с кем-то тренировал удары руками? — Да зачем ему менять тактику? Он делал что умел. Это сейчас все стали профессионалы, а тогда все иначе относились к боям. Тем более Маеда его не бил, чтобы не сокращать дистанцию и не попасть в охапку. Помню, что после первого раунда Сан Саныч подошел в угол, я говорю: «Ты проигрываешь». Он удивился: «Что?! Я его сейчас всего изломаю». Ну и дальше вы видели (официально Карелин победил единогласным решением судей). — На следующий год в вашем зале в Туле появился Федор Емельяненко? — Федора к нам привел Николай Питьков (в 1997-м году ГТРК Тула представляла его как тренера сборной России по боям без правил). Попросил, чтобы мы его взяли в команду, говорил, что он взамен будет делиться гонорарами. Мне не надо было. Федору, Михаилу Илюхину (самбист, перешедший в ММА в 1995-м, 27 побед, 11 поражений), Андрею Копылову (6 побед, 9 поражений), Сергею Харитонову (действующий боец, 23 победы, 5 поражений) — всем им помогал и ни с кого не брал денег. Я и своими деньгами помогал, они и жили у меня, кто-то на квартирах, кто-то при казино. У меня было казино в Туле, пока отец не запретил таким бизнесом заниматься. — Когда поняли, что Федор — это величина? — На первой же тренировке понял, что пришел будущий чемпион. По походке. Он зашел в зал, я посмотрел и сразу все понял. Стали бороться — чувствую, что это глыба просто, не сдвинуть. Пришел готовый танк — мастер спорта по дзюдо и по самбо. Нужно было только чуть-чуть подготовить к боям. В 2000-м у нас в Туле собралась очень сильная команда тяжеловесов. Ко мне приходили многие мастера спорта из Грузии, Болгарии, России. Мой задачей было — дать им понимание, что такое профессиональный спорт, как подготовиться к боям, изучить правила, технику и психологию. — Два первых профессиональных боя Федор провел в Туле на ваших турнирах. Как это было? — Мы с Погодиным договорились открыть «Рингс» в России. Получили согласие от Маеды, решили, что мы здесь будем проводить турниры, которые станут трамплином для выступлений в Японии. Погодин все организовывал и обо всем договаривался. Фильтрацию бойцы проходили у меня. Я понимал, что Федора нужно немного подвести к первым профессиональным боям. Честно, первое время Миша Илюхин в партере Федора вообще не чувствовал. Бозигит Атаев (пятикратный чемпион мира по ушу-саньда) — в стойке его не чувствовал. Они были на голову сильнее, но Федор пахал в два раза больше и знал чего он хочет, и стал тем, кем стал. — Вы работали с железом в то время? — Нет. На ковре работали, спарринговали, отрабатывали приемы. Показывали, что Федор работает с железом, когда снимали фильм в Старом Осколе. Ну так у меня есть фильмы, где я бегаю по снегу по колено, но это же не значит, что я это каждый день делаю. Это нужно, чтобы ажиотаж создавать. — И все-таки вас можно называть его тренером? — Нет, я точно не тренер Федора, я давал ему советы и по тренировкам, и по контрактам, но не тренировал его как тренер. Советовал ему не допускать моих ошибок и зарабатывать как можно больше. Деньги в Японии были. Сначала нам платили по 700–1500 долларов. Потом я сказал, что ухожу, и гонорар подняли до десяти тысяч. Я зарабатывал на семинарах, встречах с фанатами и так далее. Федор зарабатывал в сотни раз больше. Но его карьера развивалась уже в другое время. — Насколько аккуратно вы его вели в начале карьеры? — В Туле соперники были ровные. Но, конечно, я не мог его выставить в тот момент против Гром Зазы например (16 августа 2000 года, турнир «Рингс. Россия vs Грузия». Емельяненко проводит бой с Леваном Лагвилавой, Волк Хан с Зазой Ткешелавшвили, из олимпийской сборной Грузии по вольной борьбе). Тот мог просто повалить его и держать в захвате на земле полчаса. Противники всегда подбирались, чтобы зрителям было интересно. Не мешка, но и не самого сильного. Посмотрите бой с Ароной (22 декабря 2000 года, турнир в Осаке) и скажите, мне, кто выиграл этот бой, Арона или Федор? Я секундировал его тогда. Был сумасшедше равный бой. Федор был молодым, очки считали в пользу Аорны, мы говорили ему форсировать события, больше активничать. Не бить размашистые удары. И вот тогда по мнению судей выиграл-то Арона. Я подошел к Маеде: «Нельзя давать Ароне победу, сами увидите у Федора возможностей еще километр. Он еще станет звездой». Они послушали. — Вы застали момент, когда Федор ушел от Погодина к Вадиму Финкельштейну? — Я у себя в фейсбуке писал, что не хочу эту тему поднимать. Евгеньевич не мог работать по-новому. Федор хотел других условий. Они не могли продолжать работать вместе. За все эти годы мы с Федором потом говорили один раз по телефону. Он сказал: «Волк Хан, спасибо, я не забыл». Договорились встретиться, но так и не нашли время.